Проблема психоэмоциональной уязвимости плода
Плод (т.е. нерожденный ребенок) очень уязвим во многих отношениях, что часто не осознается и недооценивается даже матерью. Бытовое сознание редко рассматривают его как человеческое существо.
Однако теоретические и практические исследования последних лет доказывают, что пренатальный опыт, может сохраняться в памяти и влиять на всю последующую жизнь.
Последствия пренатальной травматизации нельзя предсказать без знания других факторов, и, судя по всему, пренатальный опыт может оказать влияние на всю последующую жизнь, если он сочетается с усиливающими обстоятельствами или взаимодействующей травмой. Этот термин означает, что эффект травм проявляется при их взаимодействии друг с другом.
В статистических анализах термин «взаимодействующий» означает, что вызываемые факторами эффекты зависят от присутствия других факторов, от их сочетания.
Например, исследования Р Эмерсона показали, что маловероятно, что зажатие плода при рождении влечет за собой клаустрофобию во взрослом возрасте. Однако, клаустрофобия более вероятна, если случаются сходные, подкрепляющие травмы. «В одном таком случае, который я лечил, ребенок, который при родах был зажат, помимо того, был заперт в чулане в течение 24 часов в детском возрасте, а также несколько раз подвергался попыткам удушения со стороны брата»[16].
Здесь уместно отметить некоторые моменты. Прежде всего, пренатальная травматизация придает «окраску» последующему жизненному опыту.
Другими словами, жизненный опыт воспринимается через призму предшествующих и неразрешенных травм. Если ребенок был зажат во время процесса рождения, то существует вероятность, что он будет воспринимать последующие события как ловушки, или бессознательно направлять или выбирать жизненные ситуации, таким образом, что они будут приводить к ловушкам.
Наблюдения ученых говорят о том, что дети до рождения очень осознанно воспринимают то, что происходит вокруг них, особенно в отношении событий, влияющих непосредственно на них. В книге «От эмбриона до ребенка» Александра Пионтелли ссылается на случаи, свидетельствующие о сознательности плода. Она описывает пару близнецов, в возрасте четырех месяцев периода беременности, которые очень хорошо воспринимали друг друга и находились в доминантно-подчиненных отношениях. Один из близнецов был доминирующим и напористым, другой - уступающим. Всякий раз как доминантный близнец толкал или ударял, уступающий отодвигался и клал голову на плаценту, казалось, отдыхая там. В жизни, в возрасте четырех лет, у этих близнецов были те же отношения.
Всякий раз как возникала потасовка или ссора между ними, уступающий близнец уходил в свою комнату и клал голову на подушку. Он также приносил подушку, используя ее как «защитный экран», отдыхая на ней каждый раз, как его близнец становился агрессивным.
Долгое время трудно было понять, как может запоминаться опыт, получаемый до рождения. Центральная нервная система в пренатальный период находится в зачаточном состоянии и еще не покрыта миелиновой (защитной) оболочкой. При отсутствии миелиновой оболочки, нервная система не может функционировать настолько эффективно, чтобы поддерживать память. Однако, рассказы людей, подвергнутых регрессии вплоть до пренатального периода и вспоминающих о событиях, происшедших до рождения их были распространены в примитивных и отсталых обществах.
Группа европейских психологов под руководством Р.Д. Лэнга и Фрэнка Лейка утверждали, что пренатальные воспоминания оказывают наибольшее влияние, так как они являются первыми. Этот подход отражен в книге Лоинга под названием «Факты жизни», в которой он пишет: «С самого начала моей жизни все окружающее меня регистрируется; начиная с самой первой моей клетки. То, что происходит в одной или двух первых клетках может отразиться во всех последующих поколениях потомков первых родительских клеток. Первая из них несет всю генетическую память обо мне»[10, C.30].